Обитель чародеев - Страница 90

— Ты не извинишь нас, Адара? — спросила она.

— Конечно, ваше величество, — ответила Адара, поспешно поднимаясь. — Я буду у себя, Се'Недра, — прибавила она и грациозно вышла из сада.

Дождавшись, пока девушка отойдет подальше, королева Лейла села на мраморную скамью и решительно произнесла:

— Садись, Се'Недра!

Принцесса посмотрела на невысокую женщину, напуганная её строгим голосом, и послушно опустилась рядом.

— Ты должна перестать воспринимать все происходящее в мире как личную обиду, понимаешь? — сказала ей Лейла. — Это очень плохая привычка. То, что сделали Гарион, Белгарат и Силк, не имеет к тебе никакого отношения. — Она строго посмотрела на Се'Недру. — Ты что-нибудь слышала о Пророчестве?

— Доводилось, — недовольно ответила Се'Недра. — Толнедрийцы, по правде говоря, не верят таким вещам.

— Это их проблема, — сказала Лейла. — Слушай меня внимательно, Се'Недра. Ты можешь не верить, но ты должна понять одно. — Королева на секунду задумалась. — В Пророчестве однозначно сказано, что с возвращением райвенского короля проснется Торак…

— Торак? Это ерунда. Он мертв.

— Не прерывай, дорогая. За время путешествия с Полгарой и Белгаратом ты, однако, ничего не поняла. Для маленькой девочки, которая подавала такие большие надежды, ты удивительно глупа.

Се'Недра залилась краской.

— Торак — бог, Се'Недра, — продолжала Лейла. — Он спит, он не мертв. Он не умер в Во Мимбре, хотя многим хотелось так считать. В то мгновение, когда Гарион прикоснулся к Оку, Торак очнулся ото сна. Ты никогда не задумывалась, почему Полгара настаивала на том, чтобы Миссия нес камень из Рэк Ктола? С таким же успехом это мог бы сделать и Гарион.

Се'Недра никогда не вникала в это.

— Если бы Гарион прикоснулся к нему, находясь на земле энгараков и без своего меча, Торак восстал бы ото сна и устремился немедленно за ним, и тогда Гариону грозила бы смерть.

— Смерть? — изумленно прошептала принцесса Се'Недра.

— Конечно, дорогая. Вот так-то. Пророчество говорит, что Торак и райвенский король когда-нибудь встретятся и что эта встреча решит судьбу человечества.

— Гарион? — воскликнула Се'Недра, не веря услышанному. — Ты это серьезно?

— Более серьезного я ничего не говорила в своей жизни, дитя. Гариону предстоит сразиться с Тораком не на жизнь, а на смерть, чтобы решить судьбу мира. Теперь ты понимаешь? Вот почему Белгарат с Келдаром и Гарионом поспешно оставили Райве и двинулись в Маллорию, где состоится этот поединок. Он мог бы взять с собой целую армию, но понимает, что только зря погубит множество человеческих жизней. Вот почему они отправились втроем. Может, теперь ты поймешь, что пора взрослеть?

Разговор с королевой Лейлой произвел на Се'Недру большое впечатление. Впервые в жизни она стала беспокоиться о других больше, чем о себе, стала переживать за Гариона. По ночам её начали мучить кошмары, в которых с Гарионом происходили самые страшные вещи.

В довершение всего она стала слышать постоянный звон, который порой сводил с ума. Это походило на шум голосов, долетавших откуда-то издалека, — голосов, которые хотели сообщить что-то очень важное, но так и не могли преодолеть какую-то грань. Жужжащий звук и беспокойство за судьбу Гариона приводили к частой смене настроения, и даже Адара избегала её в такие минуты.

Раздражающий звук в ушах продолжался несколько дней, пока совершенно случайно она не обнаружила его причину. Погода на острове Ветров никогда не была особенно хорошей, а весной тем более отличалась непредсказуемостью. Штормы один за другим с какой то мрачной периодичностью налетали на скалистый берег, обрушивая на город и остров ураганный ветер со снегом.

Одним мрачным дождливым утром принцесса сидела в своих апартаментах, недовольно поглядывая на залитое водой окно. Огонь, потрескивавший в камине, не радовал её. Посидев еще немного, она вздохнула и, не зная, чем заняться, присела к туалетному столику и принялась расчесывать волосы.

Серебряный медальон, висевший на шее, на миг привлек её внимание, когда она взглянула на себя в зеркало. Это был медальон, подаренный Гарионом. Она привыкла к тому, что он постоянно висит на шее, и то, что его невозможно снять, время от времени вызывало в ней бешеные приступы ярости. Она перестала причесываться и кончиками пальцев невзначай коснулась амулета.

— …Но мы ничего не можем предпринять до тех пор, пока окончательно не будут мобилизованы аренды и толнедрийцы, — раздался голос короля Родара.

Се'Недра вздрогнула и быстро обернулась, недоумевая, почему тучный монарх Драснии вошел в её комнату. Как только она отняла пальцы от амулета, голос пропал. Се'Недра недоуменно огляделась. Она нахмурилась и снова коснулась амулета.

— …Нет, нет, — послышался новый голос, — нельзя добавлять специи, пока не закипит. — Се'Недра во второй раз отняла руку от талисмана, висевшего на шее, и сразу же голос смолк. Как зачарованная, она протянула руку и коснулась амулета в третий раз.

— …Ты застилай постель, а я поправлю. Мы должны торопиться. Королева Чирека может вернуться в любую минуту.

Пораженная услышанным, принцесса раз за разом прикасалась к амулету, и каждый раз её слух улавливал отрывки разговоров, происходящих в цитадели.

— …Огонь слишком горяч. Утюг может все сжечь… Затем ей удалось подслушать разговор, который велся шепотом.

— …Что, если кто-то войдет? — спросил женский голос.

— Никто не войдет, — раздался в ответ вкрадчивый мужской голос. — Мы в безопасности. Здесь так тепло и уютно… и я люблю тебя…